Решаем проблему бессонницы методом эмоционально-образной терапии

Бессонница - это нарушение сна, которое может проявляться в виде плохого засыпания, проблем с поддержанием сна и слишком раннего пробуждения. В итоге организм не может отдохнуть, восстановиться, и человек в режиме бодрствования чувствует себя разбитым. Думаю, термин бессонница известен всем, так как этот симптом встречается довольно часто.

Давайте посмотрим, с чем может быть связано нарушение сна с точки зрения психологических причин. Я, как всегда, приведу случай из своей практики с параллельными разъяснениями.

Я работаю методом эмоционально-образной терапии, сертифицированным преподавателем и искренним поклонником которой я являюсь много лет, наблюдая ее информативность и эффективность. В ней мы снова и снова наблюдаем, как бессознательное в процессе работы раскрывает для нас образы и связанные с ними вытесненные когда-то эмоциональные переживания, приводящие в дальнейшем к психологическим и психосоматическим проблемам. Как я уже не раз писала в своих статьях, мы в эмоционально-образной терапии исходим из того, что любая психологическая или психосоматическая проблема имеет свои корни в прошлом. Она порождается хроническими негативными эмоциями, которые зафиксировались в психике в травматичном опыте прошлого и могут не иметь в настоящее время реального обоснования. Им нужен триггер, чтобы запустить адаптационные механизмы, в частности, такой симптом как бессонница.

С этой точки зрения для исцеления нужно убрать ни симптом, ни триггеры, а то, на чём они держатся - эмоциональную фиксацию на давно прошедшем негативном опыте. Его надо найти, убрать фиксацию, и тогда симптом как способ адаптации будет не нужен.

Итак, ко мне обращается женщина с жалобами на плохой сон. Она рассказывает, что уже 2 месяца плохо засыпает, несколько раз просыпается по ночам и не может часами уснуть. В итоге за ночь получается крепко поспать всего пару часов, что не дает в течение дня чувствовать себя отдохнувшей и работоспособной.

Вы увидите, как в процессе работы бессознательное Елизаветы раскрывает для нас стоящие за бессонницей эмоциональные переживания прошлого. Бессознательное очень информативно, в нём есть вся информация - его только надо научиться слушать. И образы невероятно нам в этом помогают.

Чтобы выйти на точные образы и эмоциональные состояния, я попросила Лизу вспомнить своё состояние бессонницы и представить в виде спонтанного образа ту свою часть, которая не даёт ей спать. Лизе представился образ оранжево-красной дрожащей субстанции. Так бессознательное с нами заговорило, выдавая первую информацию. Дальше она нуждается в расшифровке, понимании и анализе.

Я попросила Лизу идентифицироваться с образом и рассказать, какие эмоциональные состояния проявляются в этом образе, индикатором которого он является. Я напомню, что образ в эмоционально-образной терапии мы рассматриваем именно как индикатор определенных состояний.

Лиза сказала: Я чувствую, что во мне столько сжигающей энергии, что я сейчас сгорю сама.

Я спросила: А для чего тебе нужна эта сжигающая энергия? Что она делает, для чего создана?

Лиза ответила: «Я не знаю, я сильно злюсь, но на кого направить эту энергию, без понятия».

Мы обсудили, что злость как правило выполняет защитную функцию и нужно выйти на часть, которую она защищает, неосознанно вредя самой Лизе, так как не знает, на кого направить свой гнев, или не может по какой-то причине направить его на нужного адресата. Нам нужно было выйти на цель этой злости, и я попросила так же спонтанно представить часть, которую она защищает.

Лиза долго вглядывалась в то, что возникало перед ее мысленным взором, и в итоге сказала:

- Я вижу огромную черную пропасть, и там появились образы двух обезличенных фигур. Одна практически уже упала туда, тянет руку и просит поддержку, но вторая отказывается помочь – убрала руки за спину.

Мы на какое-то время остановились на этой картине. Образы то появлялись, то исчезали, потом сменялись на другие. Это часто бывает показателем сопротивления в работе, что по своей сути говорит о том, что мы прикоснулись к чему-то важному и не простому для осознания. Сопротивление очень информативная вещь, нужно просто подобрать способы бережно пройти в тему с помощью него. Мы обсуждали с Лизой эти процессы, я попросила идентифицироваться с этими фигурами, рассказать их мысли, чувства и желания, а также о том, где она могла сама чувствовать что-то подобное в своей жизни. И в итоге её осенило, на глазах появились слёзы, на лице пятна. Лиза шепотом сказала:

- Я знаю про что это. Я появилась у мамы не вовремя, и она хотела сделать аборт. Я, конечно, этого не помню, но мама рассказывала и сейчас я четко осознаю, что ужас человека над пропастью – это моё желание жить при отсутствие такого желания у мамы.

- То есть фигура над пропастью – это ты во внутриутробном периоде? – уточнила я.

Лиза закивала головой.

В этом эмоционально-образном процессе себя проявила себя часть внутриутробного опыта Лизы, в котором она чувствовала ужас смертельной угрозы.

Помните, я писала, что для формирования психологической или психосоматической проблемы нужна травмирующая ситуация в прошлом. В ней человек фиксируется, в данном случае в позиции жертвы и страха смерти, и под действием триггера эта ситуация актуализируется и запускается процесс автоматической адаптации в виде симптома.

Для Лизы триггером явилась нынешняя угрожающая, неспокойная ситуация в мире. У неё возникло ощущение, что жизнь человека может быть неважна, и это вернуло к опыту, в котором когда-то не важна была её жизнь. В качестве адаптации мозг «запретил Лизе спать» по типу: «Нельзя спать, следи, чтобы с тобой ничего не случилось – надо защищаться». И она перестала спокойно спать.

Когда причина симптома стала ясна, мы перешли к терапевтической части.

Я спросила Лизу: «А тебе нужна жизнь этой девочки?»

Она сказала:

- Конечно! Мне очень сильно её жалко, но я не представляю, что могу сделать, как повлиять на маму, это же реально выше моих сил.

Вот эти слова проявили ту самую фиксацию психики в состоянии беспомощности и страха. Внутри Лизы это продолжало быть не решаемой проблемой, хотя ситуация была в прошлом, она сама уже была старше мамы в той ситуации и мамино мнение и решение никак не могло уже навредить.

Я сказала: А тебе и не надо влиять на маму. Посмотри на себя. Ты взрослая женщина, уже даже старше, чем мама была тогда. Я предлагаю тебе эксперимент. Протяни свою руку этой девочке, падающей в пропасть, и скажи:

- Я предлагаю тебе свою руку. Хватайся. Мне твоя жизнь очень (!) важна и нужна. Я хочу, чтобы ты жила и ты можешь взять мою руку для помощи и поддержки.

Девочка тут же схватила эту руку и встала на твердую почву.

Лиза прижала её к себе, поцеловала и удивленно спросила: «А что – так можно было?»

Мы обсудили с ней, что конечно же можно, что сейчас она решает, насколько важна её жизнь и она может принять заботу мироздания о ней. Что фиксация на ужасе смерти в том опыте сделало её очень ориентированной на внешние условия и во многом не давало внутреннего разрешения проходить сложные обстоятельства легко, спокойно, в контакте со своей силой. Мы все сложные моменты жизни проходим по разному, и это во многом определено нашим опытом прошлого, в частности, хотела ли меня мои родители, верили ли в меня, поддерживали ли, давали ли защиту, заботу. Казалось бы, на первый взгляд, вещи не связанные, но внутренние процессы людей при возникающих проблемах неизменно приводят к тем зафиксированным в психике состояниям.

Я предложила Лизе забрать свои надежды на принятие её жизни у мамы и к ней вернулось много энергии. Внутри неё потеплело и она сказала образу мамы: «Ты свободна, мама, я взрослая и сама позабочусь о своей внутренней девочке. Я очень рада её появлению на свет, даже если ты в тот момент не обрадовалась». Дальше у нас еще был философский разговор, и Лиза разрешила миру заботиться и защищать себя в любых обстоятельствах, а себе проходить эти обстоятельства легко, открывая в себе новые возможности и потенциалы.

Лиза заметно расслабилась и сказала:

- То тепло, которое вернулось ко мне, как будто окутывает меня. Я чувствую себя спокойно и постепенно расслабляюсь.

И тогда мы вернулись к образу бессонницы. Я предложила сказать красно-оранжевой субстанции:

- Я благодарна тебе за помощь, но ты ошиблась – напряжение и злость не помогают этой девочке. В тебе мощная энергия, давай ты не будешь сжигать себя и все вокруг, а передашь эту энергию девочке на её рост и процветание, но не в разрушающей, а в созидающей форме.

Через какое-то время Лиза произнесла:

- С неё отпала оранжево-красная оболочка и она стала рекой, растеклась у ног девочки, и девочка стала девушкой в белом венке из цветов.

Смотрите, как образ, являясь индикатором внутренних состояний, отразил смену состояния Лизы, когда она приняла решение сменить привычный паттерн недовольства на укрепление и развитие себя.

Я предложила принять эту девочку с ее природной силой (рекой) как часть своей личности, соматизировать мысленно этот образ. И Лиза сказала: «Мне хорошо, я чувствую, как расслабилась полностью».

Мы обсудили с Лизой то, что проявило бессознательное – какие процессы в психике находились в основе ее бессонницы. Ребёнок в том опыте ужаса перед смертельной угрозой зафиксировался в нём. Одним из способов адаптации к этим состояниям стала злость. Но эта злость не выполняла свою функцию. Запускаясь автоматически при ощущении угрозы, она не находила выхода и никуда не испарялась. Гнев – это разрушительная энергия, вызывающая напряжение нервных сил. Иногда она рвется наружу, разрушая непричастные к этому гневу объекты и отношения, иногда направляется на себя, разрушая самого человека. Конечно, иногда гнев необходим для самозащиты, здесь он уместен, для этого и выделяется такая энергия. Но часто объект, от которого требуется защита, находится в психике человека и не осознается., поэтому любые его проявления не решают проблему. В случае Лизы настоящим источником угрозы была мама из далекого прошлого. Триггером, как я говорила, стала пугающая ситуация. Ситуация непростая и вызывает адекватные ей ужас и шок, но у Лизы реакция была отягощена непроработанными страхами из детства, именно поэтому возникает симптом, а не адекватные ситуации мысли и действия, направленные на решение своих проблем. Злость, как и симптом – это один из неосознаваемых способов приспособиться, адаптироваться к неразрешимому страданию. И нужно было обратить внимание на основу этих процессов.

В качестве терапевтического приема для трансформации негативного состояния в основе бессонницы мы использовали метод конверсии негативной энергии в позитивную, разрушающую в развивающую. Мы исходим из того, что гнев всегда используется для защиты своей слабой части личности, он может быть преобразован в созидательную энергию и направлен на укрепление этой части. Когда слабая уязвимая часть личности примет и интегрирует эту энергию, она становится сильной и уже не нуждается в гневе. Так и произошло в случае Лизы. Вы помните, что я попросила ее еще в начале представить часть личности, которую защищала эта оранжево-красная субстанция. Лиза дала ей свою поддержку, а потом направила на ее процветание и рост энергию, которая неосознанно уходила на гнев.